Читать книгу "Повелители легких денег. Как Федеральная резервная система сломала американскую экономику - Кристофер Леонард"

статуса сидеть за столом во время заседаний, а не занимать кресло вдоль внешней стены. С годами в ФРС появлялись новые отделы и руководящие должности, и толпа за столом в зале заседаний становилась все больше, пока они не стали тесниться друг к другу со всеми своими папками, бумагами и чашками кофе. Это сделало встречу в воскресенье, 15 марта, еще более поразительной. Стол был практически пуст. По обе стороны от стола были установлены два больших видеомонитора, и с началом заседания на экранах стали мелькать лица членов совета директоров FOMC. Те немногие сотрудники, которые все еще находились в здании Экклз, сидели за большим столом, расположенным в нескольких футах друг от друга. Один из участников сказал, что это было похоже на дом с привидениями.

Сотрудники ФРС Нью-Йорка открыли заседание обзором экономических условий. Неудивительно, что это было шоу ужасов. Рынки казначейских обязательств, облигаций, нефти и акций находились в свободном падении. Сотрудники сосредоточились на трех рынках, которые вызывали особую тревогу. Первый - это рынки корпоративных долговых обязательств, которые, казалось бы, должны были остановиться, хотя ситуация еще не стала такой плохой, как в 2008 году. Растет напряжение на рынках коммерческих ипотечных ценных бумаг, или CMBS, - кредитных портфелей, которые, как обнаружил аналитик Джон Флинн, были основаны на слишком оптимистичных предположениях, когда он просматривал все эти электронные таблицы. Вторым рынком, который они обсуждали, был рынок казначейских обязательств, на котором наблюдался "резкий спад" торгов. Наконец, они обсудили рынки краткосрочных корпоративных займов, или краткосрочных коммерческих бумаг, как их принято называть. Предполагалось, что этими займами можно торговать почти так же легко, как и наличными, но и эти рынки оказались под ударом.

Члены FOMC начали обсуждать, что им следует предпринять в этой ситуации. Столкнувшись с вирусной пандемией, ФРС имела в своем распоряжении весьма ограниченные средства. ФРС не могла дать денег ни больницам, ни людям , которых увольняли или просили оставаться дома. ФРС не могла ни замедлить распространение вируса, ни помочь в производстве материалов для лицевых масок, которые были в таком остром дефиците. Рассматривая подобные проблемы, ФРС могла обратиться к собственным прошлым действиям. Один из уроков, который ФРС извлекла из кризиса 2008 года, заключается в том, что лучше действовать быстрее и масштабнее. "В 2008 году они действовали слишком медленно", - говорит Клаудия Сахм, бывший старший экономист ФРС, которая участвовала в серии исследований "извлеченных уроков", проведенных внутри банка и посвященных реакции на кризис 2008 года. Когда ФРС все-таки преодолела нулевую границу и применила такие инструменты, как количественное смягчение, это облегчило задачу. Теперь у ФРС был набор инструментов, которые можно было использовать, и была практика их применения. Теория заключалась в том, что чем быстрее эти инструменты будут применяться, тем лучше будут дела. "Лучшая возможность предотвратить рецессию и сделать ее менее тяжелой - в самом начале", - сказал Сахм. Похоже, что такое мышление стало преобладающим в руководстве ФРС. В то воскресенье в марте Джей Пауэлл и его команда предложили масштабный набор мер.

ФРС Пауэлла сделает практически все то же, что и ФРС Бена Бернанке в 2008 и 2009 годах, но на этот раз сделает это за один уик-энд, а не за несколько месяцев. Она снизила процентные ставки почти до нуля. Он открыл "своп-линии" с иностранными центральными банками, наводнив их долларами в обмен на их национальные валюты (это было важно, поскольку большая часть глобального долга номинирована в долларах). ФРС провела новый раунд количественного смягчения на общую сумму 700 миллиардов долларов и скупала облигации более быстрыми темпами, чем раньше. До следующего вторника ФРС купит облигаций на 80 миллиардов долларов, то есть за сорок восемь часов в банковскую систему поступит столько же денег, сколько за месяц во время предыдущих раундов QE. Он дал рекомендации на будущее, пообещав удерживать ставки на нулевом уровне до тех пор, пока это будет необходимо. И все это было сделано за один день.

FOMC почти единогласно проголосовал за принятие чрезвычайных мер. Один президент регионального банка, Лоретта Местер из ФРС Кливленда , проголосовала против плана, поскольку, по ее мнению, процентная ставка должна была быть снижена не до 0,1, а до 0,5 процента.

Когда заседание закончилось, Пауэлл провел конференц-звонок для журналистов, объявив о чрезвычайном комплексе мер. Его голос был тихим, как будто он звонил из-за границы, и все это выглядело очень неорганизованно. Масштаб действий ФРС должен был успокоить инвесторов, но вместо этого он, похоже, напугал их. Слышать голос Пауэлла в воскресенье днем было нервирующе, и этот эффект усиливался тем, что заседание FOMC было запланировано на следующий вторник. Если ФРС не может ждать сорок восемь часов, чтобы сделать то, что она делает, значит, дела действительно плохи. В очередной раз воскресным вечером финансовые трейдеры испытали всплеск адреналина и начали судорожно звонить, чтобы перестроить свои позиции в свете плохих новостей. Они знали, что их ждет с началом торговой недели.

На следующее утро рынки открылись в свободном падении. Доу упал на 13 процентов. Это был понедельник, когда финансовый кризис, начавший набирать силу неделей ранее, полностью охватил экономику.

 

На неделе 16 марта на Уолл-стрит произошло то, что люди не считали возможным. Скотт Майнерд, главный инвестиционный директор Guggenheim, был поражен, когда увидел, что рынок казначейских векселей по сути замер. Подобный обвал произошел на рынке ипотечных облигаций в 2008 году, что привело к глобальной панике и краху. Но увидеть, как это происходит на рынке сверхнадежных казначейских обязательств объемом 20 триллионов долларов, было не просто страшно. Это было трудно понять.

Когда кто-то вроде Майнерда смотрит на долговой рынок, он обращает внимание на нечто, называемое "спрэдом". Спред - это разница между ценой продавца и ценой, которую готов заплатить покупатель. Если человек предлагает продать облигацию за 10 долларов, а покупатели готовы заплатить только 9,90 доллара, то спред составляет 10 центов, или 1 процент. Как правило, спред по казначейским векселям гораздо меньше 1 цента. Это объясняется тем, что существует так много покупателей и продавцов, которые проводят так много сделок, что найти цену на сайте довольно просто. Спред по казначейским обязательствам обычно составляет 0,031 или 0,016 процента. Во время мартовского кризиса Майнерд видел, как спред по некоторым казначейским векселям увеличился до 4 процентов. В некоторые моменты экран, на котором должны были отображаться заявки и предложения по казначейским обязательствам, просто гас, что означало отсутствие согласованной цены.

Этот хаос распространился на все виды долговых обязательств. Спрэды по корпоративным долговым обязательствам,